История и государство
Дилетантские размышления в трех частях.
Первая часть.
Есть два определения слова «история». Есть, собственно, наука, которой занимаются историки. Те самые, очень странные люди, которые вот выбрали себе отдельный эпизод, скажем, смутного времени и всю жизнь посвятили изучению полуторанедельного царствия Марины Мнишек на московском престоле. Они капаются в первоисточниках, сопоставляют факты, пишут монографии объемом с противовес башенного крана. Настоящая история – настоящая наука, со всеми признаками оной, как физика.
Есть и другое определение. С первым не пересекается почти никогда. Это «история» в смысле обывательского восприятия. Она никогда специальным образом не учится, знания в обывательской истории копятся, наслаиваются, стираются на протяжении всей жизни.
Как выглядит II Мировая в голове далекого от исторической науки человека? – О, это адская напиханка. Десяток обрывков школьного учебника и статья в Википедии, «дед рассказывал» и киноэпопея «Освобождение», американская тушенка и СС, конспирологическая документалка в ночном эфире и «че-то там с финнами и японцами тоже было и, вроде, с испанцами».
Чем-то напоминает облако тегов, да? Гигантский, но бессвязный набор фактов, домыслов, мифов, эффекта «испорченного телефона» — «не взяли, а сдали, не в 1943-м, а в 1941-м, не Лондон, а Харьков».
Но обратите внимание, такое облако существует в любой постсоветской голове. Оно существует ровно с 22 июня 1941 – по сегодняшний день. «В четыре часа утра», Жуков, Гагарин, Хрущев, колбаса «Докторская», Берия – это все история, воспринимаемая «своей».
Но стоит от самой короткой летней ночи 1941-го отойти буквально на шаг назад – к войне гражданской, к коллективизации, к НЭПу, боже упаси – к Российской Империи – все, пропасть, глухая античность, облако тегов сужается до трех фамилий, наименования «Петроград» и где-то услышанному «продразверстка».
Романов Николай Александрович старше Жукова Георгия Константиновича на 31 год. Не одного поколения люди, но одной эпохи точно. Тем временем, Жуков – он вот тут, почти вечно жив, застывший в образе Михаила Ульянова, а Николай II– ближе к Рамзесу III, чем к нам.
Орфографической реформе большевиков – менее ста лет, но любой текст с «ятями» сегодняшним глазом воспринимается как наскальный рисунок.
К чему я веду? – На мой взгляд, по массовому восприятию истории можно понять, откуда есть пошло государство.
Вот что такое современная Россия? – Очевидно же, что не потомок норманнского государства в славянских землях, и не Золотой Орды, и не Российской Империи, и не машины по захвату мира из фантазий Иосифа Виссарионовича.
Скажем, с США – все понятно. Оно возникло в войне за независимость, в вооруженной борьбе 13-ти объединившихся колоний против метрополии (жесткий принцип федерализма, право народа на восстание, а соответственно и владение оружием – все отсюда).
Сегодняшняя Россия (Украина с Белоруссией, кстати, тоже, не думайте, что вы особенные) – родилась именно в том отрезке II Мировой, который именуют у нас Великой Отечественной Войной.
Именно в ней, на смену утопической идеи мировой революции, где Австралийская ССР – это среднесрочная перспектива, пришел тот самый формат «советской жизни» и родился тот самый «советский человек», возникло «советское государство», наследниками которого являются сегодняшние Россия, Украина и Белоруссия.
Часть вторая следует.
